Максим Калашников

Как бы я потратил нефтяные сверхдоходы? Я бы предложил список мегапроектов. Первое – программа новой урбанизации, второе – создание научно-технологического направления, нацеленного на значительное продление жизни человека, третье – новый аэрокосмос. Кроме того, можно упомянуть и развитие малой авиации, и конструирование «умной инфраструктуры», и построение новой транспортной сети. С новой урбанизацией и транспортом связан аграрный мегапроект. У нас заброшено немало пахотных, сельскохозяйственных земель. Используя современные технологии, можно на этой основе создать еще одну «ногу» российской экономики, дополнительно к нефтегазовой.

Денег на все это хватит! Это не так дорого, и когда начинаешь реализовывать такие проекты, то они, в свою очередь, фонтанируют технологиями, под которые можно строить новые бизнесы. Часть нефтяных денег я бы направил в страховой фонд, который бы гарантировал возврат средств. То есть реализация проектов идет за частный счет, но при этом гарантируется, что деньги вернутся в случае чего.

Более того, я бы допечатал деньги и впрыснул их через узкие «бутылочные горлышки» в экономику. Через систему векселей удалось бы предотвратить выход этих денег на валютный рынок. Причем банкам, которые бы участвовали в таких программах, я бы запретил выходить на валютную биржу.

В западных рейтингах мы всегда будем занимать «почетные» места. Надо не на рейтинги ориентироваться, а делать то, что нам выгодно для нашего развития, в наших интересах. Как бы мы из кожи вон ни лезли, Запад никогда нас не поставит на высокие места. Это я говорю в связи с обнародованным рейтингом свободных экономик мира, в котором у России низкие показатели.

Да и вообще, а что такое «свободная экономика»? Что это за зверь такой? Если подразумевается свобода от регуляций, то, может быть, на первое место надо поставить Сомали? Там экономика совершенно свободна!.. Но на самом деле экономика всегда будет регулироваться, и строить ее надо эффективно, без идеологических шор, используя разные меры.

Я полагаю, что нашей экономике следовало бы иметь уровень регулирования как в послевоенной Японии, Китае. А вот поздний Советский Союз был далеко не идеалом. Экономика должна быть многоукладной, и в рамках каждого уклада необходима своя регуляция. Госсектор при этом будет значительный, потому что есть такие сектора, как газовая промышленность, электроэнергетика, нефтяная отрасль. То есть важнейшие инфраструктурные вещи, на мой взгляд, должны быть государственными.

В годы перестройки была идея вступить в «европейский дом» под эгидой США, чтобы вписаться в «золотой миллиард» за счет отказа от своего цивилизационного проекта, за счет отказа от своей особости. Ничего из этого не получилось, и возникает вопрос: было ли это вообще выполнимо?

Теоретически СССР мог вписаться в Европу, поскольку он ее дополнял, и не только сырьем или военными возможностями. В 1991 году у нас была неплохая технологическая база. Мы могли предложить Европе перспективный транспорт, свое судостроение, различную технику, а спустя 20 лет предлагать нечего! Ничего этого уже нет.

Вместе с тем Европа никогда не считала нас своими. Уже во времена Московии для Европы мы были чужими. Такое отношение усугубилось в ходе Ливонской войны. Европа заканчивалась на Висле. А в наше время, когда мы лишились того, что имели в Советском Союзе, тем самым мы откатились в допетровские сырьевые времена. То есть старое представление о нашей стране возродилось. С чем же сейчас идти в Европу? Был только что саммит Россия – ЕС, и безвизового режима Россия не получила, что неудивительно!

В связи с визитом Владимира Путина в Турцию я хотел бы поднять тему отношений Москвы и Анкары. Могут ли Россия и Турция стать стратегическими партнерами?

На мой взгляд, Российская Федерация – далеко не самостоятельная страна, и она не ведет политику в своих интересах. Это происходит начиная с 1992 года. А чтобы выстраивать стратегические отношения с кем-либо, надо самому быть полностью самостоятельным и сильным. Кроме того, я полагаю, что турки будут строить свою империю. В массовой культуре идет апологетика османизма: достаточно обратить внимание на то, какие кинополотна они сейчас выпускают!

В общем, неоосманизм в Турции цветет пышным цветом, и в этом смысле наши интересы противоположны, особенно если они попытаются распространить свое влияние на север. Да и на юге у нас есть свои интересы, которые не совпадают с идеями Турции. Поэтому в стратегический альянс Москвы и Анкары я не верю, в отличие от альянса с Ираном, поскольку с Тегераном у нас практически нет никаких пересечений.

Никаких перспектив у нашего авиапрома в рамках ВТО нет. Принятые условия требуют неолиберального курса, причем более неолиберального, чем в самих Соединенных Штатах. Условно говоря, обеспечить лизинг наших самолетов на пятнадцать лет под 1% годовых Российская Федерация не может. Кредиты дороги, учетная ставка высока, да и промышленная политика отсутствует. В результате западные самолеты будут предлагаться на более выгодных условиях.

Если говорить глобально, то нынешний кризис показал, что ставка целиком на реактивную авиацию себя не оправдала. Надо разработать машины для кризисного мира будущего, то есть экономичные, доступные, большегрузные. У нас есть ниша – турбовинтовые самолеты. Опыт показывает, что те турбовинтовые самолеты, которые летают сейчас, рентабельны, несмотря на то, что им по 30-40 лет: например, Ан-12, Ил-18... Это первое.

Второе направление работ – «летающее крыло». Еще один путь – трипланы. Одновременно необходимо работать над сверхзвуковой авиацией, а также малой авиацией, которая решила бы множество проблем. Малая авиация может быть как для личного пользования, так и для перевозки небольшого числа пассажиров на местных линиях.

Каталонский сепаратизм существует давно. Они еще в первой половине XX века требовали автономию. Кстати, Каталония приносит 25% продукта Испании, но при этом она по уши в долгах, и там немало людей, живущих на социальное пособие. Если не ошибаюсь, Каталония запросила помощи у центрального правительства в размере €5 млрд.

Можно легко понять, какие регионы в Европе будут отпадать от своих стран, по каким линиям пойдет раскол. Это те регионы, которые когда-то были присоединены с некоторым усилием. Это, видимо, и Баскония, и Северная Италия, и Бельгия.

Почему это происходит? Происходит это из-за деиндустриализации, из-за исчезновения национальных рынков, связанных воедино индустрией. Кроме того, появилось много людей, которых нечем занять; нет проектов, которые придают смысл существования национальных государств; в результате они начинают распадаться. В Британии начинаются разговоры, что уже и Манчестеру хорошо бы стать отдельным городом-государством...

Видимо, Европу ждет следующее: сначала распадутся национальные государства (ведь выход Каталонии вызовет цепную реакцию), а потом распадется и единая Европа.